|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 86 |
А часть ложной речи разве не ложна?
Гермоген. Это и я утверждаю.
Сократ. Можно, значит, говорить об имени истинном и ложном, раз так можно
говорить о речи?
Гермоген. А как же иначе?
Сократ. Так ты говоришь, какое имя кто-нибудь чему-то укажет, такое имя этой
вещи и будет?
Гермоген. Да.
Сократ . И сколько имен кто-либо укажет каждой из вещей, столько и будет? И
тогда, когда укажет?
Гермоген. Во всяком случае, по мне, Сократ, нет иной правильности имен, кроме
этой: я могу называть любую вещь одним именем, какое я установил, ты же -
другим, какое дал ты. То же самое я наблюдаю и в городах - иногда одни и те же
вещи в каждом городе называются особо, у одних эллинов не так, как у других, и у
эллинов не так, как у варваров.
Сократ. Что ж, давай посмотрим, Гермоген. Может быть, тебе и относительно вещей
все представляется так же, а именно, что сущности вещей для каждого человека
особые, по слову Протагора, утверждающего, что "мера всех вещей - человек" и,
следовательно, какими мне представляются вещи, такими они и будут для меня, а
какими тебе, такими они будут для тебя? Или ты полагаешь, что сущность вещей
составляет некую прочную основу их самих?
Гермоген. Я могу сказать, Сократ, что уже однажды в поисках выхода я пришел было
к тому, чему учит Протагор; однако мне вовсе не кажется, что дело обстоит именно
так.
Сократ. Что ж, уж не приходил ли ты к тому, что тебе ни один человек не казался
дурным?
Гермоген. Нет, клянусь Зевсом. Со мной как раз частенько случалось, что
некоторые люди казались мне очень дурными, и даже весьма многие.
Сократ. А что, очень хорошими тебе люди не казались?
Гермоген . Разве что весьма немногие.
Сократ. А все-таки казались?
Гермоген. По крайней мере на мой взгляд.
Сократ. Тогда как ты это решишь: очень хорошие, они же будут и очень разумные, а
очень дурные - очень неразумные?
Гермоген. Мне кажется, да.
Сократ . Так что же, если Протагор говорил правду и правда также то, что, какими
каждому кажутся вещи, такие они и есть, возможно ли, чтобы одни из нас были
разумными, другие же - неразумными?
Гермоген. Нет, конечно.
Сократ. Тогда вот это, я думаю, ты и вовсе должен признать: коль скоро есть
разум и неразумие, никак невозможно, чтобы Протагор говорил правду. Ведь по
правде-то сказать, один нисколько не будет разумнее другого, если что бы каждому
ни показалось, то для каждого и будет истинным.
Гермоген. Это так.
Сократ. Однако, я думаю, ты не считаешь также вместе с Евтидемом, что все вещи
постоянно для всех людей одинаковы. Ведь не было бы людей ни хороших, ни дурных,
если бы сразу и одинаково для всех и всегда существовали добродетель и
порочность.
Гермоген. Это правда.
Сократ. Итак, если не все сразу одинаково для всех и всегда и если не особо для
каждого существует каждая вещь, то ясно, что сами вещи имеют некую собственную
устойчивую сущность безотносительно к нам и независимо от нас и не по прихоти
нашего воображения их влечет то туда, то сюда, но они возникают сами по себе,
соответственно своей сущности.
|
|