|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 197 |
И вот ради всего, о чем мы сейчас говорили, Симмий, мы должны употребить все усилия,
чтобы приобщиться, пока мы живы, к добродетели и разуму, ибо прекрасна награда и
надежда велика!
Правда, человеку здравомыслящему не годится утверждать с упорством, будто все обстоит
именно так, как я рассказал. Но что такая или примерно такая участь и такие жилища
уготованы нашим душам - коль скоро мы находим душу бессмертной, - утверждать, по-
моему, следует, и вполне решительно. Такая решимость и достойна, и прекрасна - с ее
помощью мы словно бы зачаровываем самих себя. Вот почему я так пространно и
подробно пересказываю это предание.
Но опять-таки в силу того, о чем мы сейчас говорили, нечего тревожиться за свою душу
человеку, который в течение целой жизни пренебрегал всеми телесными удовольствиями,
и в частности украшениями и нарядами, считал их чуждыми себе и приносящими скорее
вред, нежели пользу, который гнался за иными радостями, радостями познания, и, украсив
душу не чужими, но доподлинно ее украшениями - воздержностью, справедливостью,
мужеством, свободою, истиной, ожидает странствия в Аид, готовый пуститься в путь, как
только позовет судьба.
[Заключение. Смерть Сократа]
Вы, Симмий, Кебет и все остальные, тоже отправитесь этим путем, каждый в свой час, а
меня уже нынче "призывает судьба" - так, вероятно, выразился бы какой-нибудь герой из
трагедии. Ну, пора мне, пожалуй, и мыться: я думаю, лучше выпить яд после мытья и
избавить женщин от лишних хлопот - не надо будет обмывать мертвое тело.
Тут заговорил Критон.
- Хорошо, Сократ, - промолвил он, - но не хочешь ли оставить им или мне какие-
нибудь распоряжения насчет детей или еще чего-нибудь? Мы бы с величайшею охотой
сослужили тебе любую службу.
- Ничего нового я не скажу, Критон, - отвечал, Сократ, - только то, что говорил всегда:
думайте и пекитесь о себе самих, и тогда, что бы вы ни делали, это будет доброю службой
и мне, и моим близким, и вам самим, хотя бы вы сейчас ничего и не обещали. А если вы
не будете думать о себе и не захотите жить в согласии с тем, о чем мы толковали сегодня и
в прошлые времена, вы ничего не достигнете, сколько бы самых горячих обещаний вы
сейчас ни надавали.
- Да, Сократ, - сказал Критон, - мы постараемся исполнить все, как ты велишь. А как
нам тебя похоронить?
- Как угодно, - отвечал Сократ, - если, конечно, сумеете меня схватить и я не убегу от
вас.
Он тихо засмеялся и, обернувшись к нам, продолжал:
- Никак мне, друзья, не убедить Критона, что я - это только тот Сократ, который сейчас
беседует с вами и пока еще распоряжается каждым своим словом. Он воображает, будто я
- это тот, кого он вскорости увидит мертвым, и вот спрашивает, как меня хоронить! А
весь этот длинный разговор о том, что, выпив яду, я уже с вами не останусь, но отойду в
счастливые края блаженных, кажется ему пустыми словами, которыми я хотел утешить вас,
{49}
а заодно и себя. Так поручитесь же за меня перед Критоном, только дайте ручательство,
обратное тому, каким сам он ручался перед судьями: он-то ручался, что я останусь на
месте, а вы поручитесь, что не останусь, но удалюсь отсюда, как только умру.
|
|