|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 312 |
Ч у ж е з е м е ц.Ну, если тебе угодно, оставим в покое и тебя и меня. И пока мы
не нападем на человека, способного это сделать, до тех пор будем говорить, что
софист как нельзя более хитро скрылся в неприступном месте.
Т е э т е т.Это вполне очевидно.
Ч у ж е з е м е ц.Поэтому если мы будем говорить, что он занимается искусством,
творящим лишь призрачное, то, придравшись к этому словоупотреблению, он легко
обернет наши слова в противоположную сторону, спросив нас, что же мы вообще
подразумеваем под отображением , называя его самого творцом отображений?
Поэтому, Теэтет, надо смотреть, что ответить дерзкому на этот вопрос.
Т е э т е т.Ясно, что мы укажем на отображения в воде и зеркале, затем еще на
картины и статуи и на все остальное в этом же роде.
Ч у ж е з е м е ц.Очевидно, Теэтет, софиста ты еще и не видел.
Т е э т е т.Как так?
Ч у ж е з е м е ц. Тебе покажется, что он либо жмурится, либо совсем не имеет
глаз.
Т е э т е т.Почему?
Ч у ж е з е м е ц.Когда ты дашь ему такой вот ответ, указывая на изображения в
зеркалах и на изваяния, он посмеется над твоими объяснениями, так как ты станешь
беседовать с ним как со зрячим, а он притворится, будто не знает ни зеркал, ни
воды, ни вообще ничего зримого, и спросит тебя только о том, что следует из
объяснений.
Т е эт е т. Но что же?
Ч у ж е з е м е ц.Надо сказать, что обще всем этим вещам, которые ты считаешь
правильным обозначить одним названием, хотя назвал их много, и именуешь их все
отображением, как будто они есть нечто одно. Итак, говори и защищайся, ни в чем
не уступая этому мужу.
Т е э т е т.Так что же, чужеземец, можем мы сказать об отображении, кроме того,
что оно есть подобие истинного, такого же рода иное?
Ч у ж е з е м е ц.Считаешь ли ты такого же рода иное истинным, или к чему ты
относишь "такого же рода"?
Т е э т е т.Вовсе неистинным, но лишь ему подобным.
Ч у ж е з е м е ц.Не правда ли, истинным ты называешь подлинное бытие?
Т е э т е т.Так.
Ч у ж е з е м е ц.Что же? Неистинное не противоположно ли истинному?
Т е э т е т.Как же иначе?
Ч у ж е з е м е ц.Следовательно, ты подобное не относишь к подлинному бытию,
если только называешь его неистинным.
Т е э т е т.Но ведь вообще-то оно существует.
Ч у ж е з е м е ц. Однако не истинно, говоришь ты.
Т е э т е т.Конечно нет, оно действительно есть только образ.
Ч у ж е з е м е ц. Следовательно, то, что мы называем образом, не существуя
действительно, все же действительно есть образ?
Т е э т е т.Кажется, небытие с бытием образовали подобного рода сплетение, очень
причудливое.
Ч у ж е з е м е ц.Как же не причудливое? Видишь, из-за этого сплетения
многоголовый софист принудил нас против воли согласиться, что небытие каким-то
образом существует.
Т е э т е т. Вижу, и очень даже.
Ч у ж е з е м е ц.Что же теперь? С помощью какого определения его искусства
придем мы в согласие с самими собой?
Т е э т е т.Почему ты так говоришь и чего ты боишься?
Ч у ж е з е м е ц.Когда мы утверждаем, что софист обманывает нас призраком и что
искусство его обманчиво, не утверждаем ли мы этим, что наша душа из-за его
искусства мнит ложное? Или как мы скажем?
Т е э т е т.
|
|