|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 350 |
Протарх. Ты имеешь в виду жизнь без радости и без горя?
Сократ. Раньше, при сравнении жизней, было сказано, что человеку, избравшему
жизнь рассудительную и разумную, нисколько не следует радоваться.
Протарх. Да, именно так было сказано.
Сократ. Значит, так ему и следует жить; и, пожалуй, нисколько не странно, что
такая жизнь - самая божественная из всех.
Протарх. Да, богам не свойственно ни радоваться, ни страдать.
Сократ. Когда душа сама по себе, без участия тела, наилучшим образом
воспроизводит то, что она испытала когда-то совместно с телом, мы говорим, что
она вспоминает.
А все это было сказано ради... того, чтобы как можно лучше и яснее понять
удовольствие души помимо тела, а также вожделение: вследствие сказанного, как
мне кажется, отчетливее обнаруживается природа обоих этих состояний.
Стало быть, это рассуждение, указав на память, приводящую к предметам
вожделения, открывает, что всякое влечение и вожделение всех живых существ, а
также руководство ими принадлежит душе.
По-моему, и удовольствия мы считаем дурными по тем же причинам, по каким они
бывают ложными.
Протарх. Нет, Сократ, дело обстоит как раз наоборот. Ведь страдания и
удовольствия считаются дурными отнюдь не из-за их ложности, но из-за того, что
их сопровождает другая, большая и многообразная порочность.
Сократ. И то, что стремится к состояниям, противоположным состояниям тела, - это
душа, а то, что доставляет страдание или какое-либо удовольствие, связанное с
претерпеванием страдания, - это тело
Отвечай же, где ты усматриваешь большие удовольствия - я говорю большие не
числом, но силой и величиной - в разнузданности или же в разумной жизни. Будь
внимателен при ответе.
Протарх. я понял, что ты спрашиваешь, и усматриваю тут большое различие. Ведь к
разумным людям приложимо вошедшее в поговорку изречение: "Ничего сверх меры"...
Что же касается неразумных и разнузданных до неистовства, то чрезмерное
удовольствие, завладевая ими, доводит их до исступления.
Сократ. Прекрасно. Но если все это так, то ясно, что величайшие удовольствия и
величайшие страдания коренятся в некой порочности души и тела, а не в
добродетели.
Протарх. Совершенно верно.
Сократ. Возьмем же еще две такие вещи. [...] Пусть одна будет становлением
всего, а другая - бытием. [...]
Какое же из них бывает для какого: становление для бытия или бытие для
становления? [...]
Протарх. Ради богов, не спрашиваешь ли ты у меня нечто такое: "Скажи мне,
Протарх, кораблестроение, по-твоему, возникает для кораблей или же корабли для
кораблестроения?" - и прочее в том же роде?
Сократ. Да, именно это. [...] Я утверждаю, что лекарства и всякого рода орудия и
вещества применяются ко всему ради становления, каждое же определенное
становление становится ради определенного бытия, все же становление в целом
становится ради всего бытия.
Следовательно, удовольствие, если только оно - становление, необходимо должно
становиться ради какого-либо бытия. [...]
Стало быть, то, ради чего всегда становится становящееся ради чего-то, относится
к области блага; становящееся ради чего-то нужно отнести, любезнейший, к другой
области.
|
|