|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 364 |
Она являет собою трехчастное смешение природ тождественного и иного с сущностью,
которое пропорционально разделено и слито снова и неизменно вращается вокруг
себя самого, а потому при всяком соприкосновении с вещью, чья сущность разделена
или, напротив, неделима, она всем своим существом приходит в движение и выражает
в слове, чему данная вещь тождественна и для чего она иное, а также в каком
преимущественно отношении, где, как и когда каждое находится с каждым, как в
становлении, так и в вечной тождественности, будь то бытие или страдательное
состояние. Это слово, безгласно и беззвучно изрекаемое в самодвижущемся
[космосе], одинаково истинно, имеет ли оно отношение к иному или к
тождественному. Но если оно изрекается о том, что ощутимо, и о нем по всей душе
космоса возвещает правильно движущийся круг иного, тогда возникают истинные и
прочные мнения и убеждения; если же, напротив, оно изрекается о мыслимом
предмете и о нем с подает весть в своем легком беге круг тождественного, тогда
необходимо осуществляют себя ум и знание.
Если же кто на вопрос, внутри чего же возникает то и другое, назовет какое-либо
иное вместилище, кроме души, слова его будут всем чем угодно, только не истиной
И вот когда Отец усмотрел, что порожденное им, это изваяние вечных богов,
движется и живет, он возрадовался и в ликовании замыслил еще больше уподобить
[творение] образцу. Поскольку же образец являет собой вечно живое существо, он
положил в меру возможного и здесь добиться сходства, но дело обстояло так, что
природа того живого существа вечна, а этого нельзя полностью передать ничему
рожденному.
Поэтому он замыслил сотворить некое движущееся подобие вечности; устроил небо,
он вместе с ним творит для вечности, пребывающей в едином, вечный же образ,
движущийся от числа к числу, который мы назвали временем. о Ведь не было ни
дней, ни ночей, ни месяцев, ни годов, пока не было рождено небо, но он уготовил
для них возникновение лишь тогда, когда небо было устроено. Все это - части
времени, а "было" и "будет" суть виды возникшего времени, и, перенося их на
вечную сущность, мы незаметно для себя делаем ошибку. Ведь мы говорим об этой
сущности, что она "была", "есть" и "будет", но, если рассудить правильно, ей
подобает одно только "есть", между тем как "было" и "будет" приложимы лишь к
возникновению, становящемуся во времени, ибо и то и другое суть движения. Но
тому, что вечно пребывает тождественным и неподвижным, не пристало становиться
со временем старше или моложе, либо стать таким когда-то, теперь или в будущем,
либо вообще претерпевать что бы то ни было из того, чем возникновение наделило
несущиеся и данные в ощущении вещи. Нет, все это - виды времени, подражающего
вечности и бегущего по кругу согласно [законам] числа. К тому же мы еще говорим,
будто возникшее есть возникшее и возникающее есть возникающее, а имеющее
возникнуть есть имеющее возникнуть и небытие есть небытие; во всем этом нет
никакой точности. Но сейчас нам недосуг все это выяснять.
Итак, время возникло вместе с небом, дабы, одновременно рожденные, они и
распались бы одновременно, если наступит для них распад; первообразом же для
времени послужила вечная природа, чтобы оно уподобилось ей, насколько возможно.
|
|