|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 359 |
То, что
постигается с помощью размышления и рассуждения, очевидно, и есть вечно
тождественное бытие; а то, что подвластно мнению и неразумному ощущению,
возникает и гибнет, но никогда не существует на самом деле.
Однако все возникающее должно иметь какую-то причину для своего возникновения,
ибо возникнуть без причины совершенно невозможно. Далее, если демиург любой вещи
взирает на неизменно сущее и берет его в качестве первообраза при создании идеи
и свойств данной вещи, все необходимо выйдет прекрасным; если же он взирает на
нечто возникшее и пользуется им как первообразом, произведение его выйдет
дурным.
А как же всеобъемлющее небо? Назовем ли мы его космосом или иным именем, которое
окажется для него самым подходящим, мы во всяком случае обязаны поставить
относительно него вопрос, с которого должно начинать рассмотрение любой вещи:
было ли оно всегда, не имея начала своего возникновения, или же оно возникло,
выйдя из некоего начала?
Оно возникло, ведь оно зримо, осязаемо, телесно, а все вещи такого рода ощутимы
и, воспринимаясь в результате ощущения мнением, оказываются возникающими и
порождаемыми. Но мы говорим, что все возникшее нуждается для своего
возникновения в некоей причине. Конечно, творца и родителя этой Вселенной
нелегко отыскать, а если мы его и найдем, о нем нельзя будет всем рассказывать.
И все же поставим еще один вопрос относительно космоса: взирая на какой
первообраз работал тот, кто его устроял,- на тождественный и неизменный или на
имевший возникновение? Если космос прекрасен, а его демиург благ, ясно, что он
взирал на вечное; если же дело обстояло так, что и выговорить-то запретно,
значит, он взирал на возникшее.
Но для всякого очевидно, что первообраз был вечным: ведь космос - прекраснейшая
из возникших вещей, а его демиург - наилучшая из причин. Возникши таким, космос
был создан по тождественному и неизменному [образцу], постижимому с помощью
рассудка и разума. Если это так, то в высшей степени необходимо, чтобы этот
космос был образом чего-то. Но в каждом рассуждении важно избрать сообразное с
природой начало. Поэтому относительно изображения и первообраза надо принять вот
какое различение: слово о каждом из них сродни тому предмету, который оно
изъясняет. О непреложном, устойчивом и мыслимом предмете и слово должно быть
непреложным и устойчивым; в той мере, в какой оно может обладать
неопровержимостью и бесспорностью, ни одно из этих свойств не может
отсутствовать. Но о том, что лишь воспроизводит первообраз и с являет собой лишь
подобие настоящего образа, и говорить можно не более как правдоподобно. Ведь как
бытие относится к рождению, так истина относится к вере А потому не удивляйся,
Сократ, что мы, рассматривая во многих отношениях много вещей, таких, как боги и
рождение Вселенной, не достигнем в наших рассуждениях полной точности и
непротиворечивости.
Напротив, мы должны радоваться, если наше рассуждение окажется не менее
правдоподобным, чем любое другое, и притом помнить, что и я, рассуждающий, и вы,
мои судьи, всего лишь люди, а потому нам приходится л довольствоваться в таких
вопросах правдоподобным мифом, не требуя большего.
|
|