|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 206 |
Например, хотя бы то, чего
касается это сочинение. Кто же, говоря, что надо больше уступать невлюбленному,
чем влюбленному, упустит, по-твоему, похвалу разумности одного и порицание
безрассудству другого? Это ведь неизбежно, и разве тут скажешь иное? Думаю, что
такие вещи надо допустить и простить говорящему. В подобных случаях нужно
хвалить не изобретение, а изложение; где же [доводы] не так неизбежны и труд но
их подыскать, там кроме изложения следует хвалить и изобретение.
Федр. Соглашаюсь с тем, что ты говоришь, потому что, мне кажется, это было тобой
сказано правильно. Так я и сделаю: позволю тебе исходить из того, что
влюбленного скорее можно признать больным, чем невлюбленного; если же в
остальном ты скажешь иначе, чем у Лисия, полное и более ценно, тогда стоять
твоему кованому изваянию в Олимпии рядом со священным приношением Кипселидов!
Сократ. Ты, Федр, принял всерьез, что я напал на твоего любимца, подтрунивая над
тобой, и думаешь, будто я в самом деле попытаюсь равняться с его мудростью и
скажу что-нибудь иное, более разнообразное?
Федр. Здесь, дорогой мой, ты попался в ту же ловушку! Говори как умеешь, больше
тебе ничего не остается, иначе нам придется, как в комедиях, заняться тяжким
делом препирательств. Поберегись и не заставляй меня повторить твой же прием:
"если я, Сократ, не знаю Сократа, то я забыл и самого себя" или "он хотел
говорить, но ломался". Сообрази, что мы отсюда не уйдем, прежде чем ты не
выскажешь того, что у тебя, как ты выразился, в груди. Мы здесь одни, кругом
безлюдье, я посильнее и помоложе - по всему этому внемли моим словам и не доводи
дела до насилия, говори лучше по доброй воле!
Сократ. Но, милый Федр, не смешно ли, если я, простой человек, стану вдруг
наобум состязаться с на стоящим творцом!
Федр. Знаешь что? Перестань рисоваться передо мной. У меня, пожалуй, припасено
кое-что: стоит мне это сказать, и ты будешь принужден заговорить.
Сократ. Так ни в коем случае не говори!
Федр. Нет, я непременно скажу, и мое слово будет клятвой. Клянусь тебе - но кем,
однако? Кем из богов? Ну, хочешь, вот этим платаном? Право же, если ты мне не
произнесешь речи перед вот этим самым деревом, я никогда не покажу и не сообщу
тебе никакой и ничьей речи!
Сократ. Ох, негодный! Нашел .ведь как заставить любителя речей выполнить твое
требование!
Федр. Да что с тобой? Почему ты все увертываешься?
Сократ. Уже нет, после такой твоей клятвы. Разве я способен отказаться от такого
угощения!
Федр. Так начинай.
Сократ. Знаешь, что я сделаю?
Федр. Что?
Сократ. Я буду говорить, закрыв лицо, чтобы при взгляде на тебя не сбиваться от
стыда и как можно скорее проговорить свою речь.
Федр. Лишь бы ты говорил, а там делай что хочешь.
Сократ. Так вот, сладкоголосые Музы - зовут ли вас так по роду вашего пения или
в честь музыкального племени лигуров, - "помогите мне" поведать то, к чему
принуждает меня этот превосходный юноша, чтобы его друг, и ранее казавшийся ему
мудрым, показался бы ему теперь таким еще более! Жил себе мальчик, вернее,
подросток, красоты необычайной, и в него были влюблены очень многие.
|
|