|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 201 |
Ты, мне кажется, ни
за что меня не отпустишь, пока я хоть как-то не расскажу.
Сократ. И очень верно кажется!
Федр. Тогда я так и сделаю. Но в сущности, Сократ, я вовсе не выучил это
дословно, хотя главный смысл почти всего, что Лисий говорит о разнице положения
влюбленного и невлюбленного, я могу передать по порядку с самого начала.
Сократ. Сперва, миленький, покажи, что это у тебя в левой руке под плащом?
Догадываюсь, что при тебе это самое сочинение. Раз это так, то сообрази вот что:
с я тебя очень люблю, но, когда и Лисий здесь присутствует, я не очень-то
склонен, чтобы ты на мне упражнялся. Ну-ка, показывай!
Федр. Перестань! Ты лишил меня, Сократ, надежды, которая у меня была:
воспользоваться тобой для упражнения. Но где же, по-твоему, нам сесть и заняться
чтением?
Сократ. Свернем сюда и пойдем вдоль Илиса, a там, где нам понравится, сядем в
затишье.
Федр. Видно, кстати я сейчас босиком. А ты-то всегда так. Ногам легче будет,
если мы пойдем прямо по мелководью, это особенно приятно в такую пору года и в
эти часы.
Сократ. Я за тобой, а ты смотри, где бы нам присесть.
Федр. Видишь вон тот платан, такой высокий?
Сократ. И что же?
Федр. Там тень и ветерок, а на траве можно сесть и, если захочется, прилечь.
Сократ. Так я вслед за тобой.
Федр. Скажи мне, Сократ, не здесь ли где-то, с Илиса, Борей, по преданию,
похитил Орифию ?
Сократ. Да, по преданию.
Федр. Не отсюда ли? Речка в этом месте такая славная, чистая, прозрачная, что
здесь на берегу как раз и резвиться девушкам.
Сократ. Нет, то место ниже по реке на два-три стадия, где у нас переход к
святилищу Агры: там есть и жертвенник Борею.
Федр. Не обратил внимания. Но скажи, ради Зевса, Сократ, ты веришь в истинность
этого сказания?
Сократ. Если бы я и не верил, подобно мудрецам, ничего в этом не было бы
странного - я стал бы тогда мудрствовать и сказал бы, что порывом Борея сбросило
Орифию, когда она резвилась с Фармакеей на прибрежных скалах; о такой ее кончине
и сложилось предание, будто она была похищена Бореем. Или он похитил ее с холма
Арея? Ведь есть и такое предание - а что она была похищена там, а не здесь.
Впрочем, я-то, Федр, считаю, что подобные толкования хотя и привлекательны, но
это дело человека особых способностей; трудов у него будет много, а удачи - не
слишком, и не по чему другому, а из-за того, что вслед за тем придется ему
восстанавливать подлинный вид гиппокентавров, потом химер и нахлынет на него
целая орава всяких горгон и пегасов и несметное скопище разных других нелепых
чудовищ. Если кто, не веря в них, со своей доморощенной мудростью приступит к
правдоподобному объяснению каждого вида, ему понадобится много досуга. У меня же
для этого досуга нет вовсе. А причина здесь, друг мои, вот в чем: я никак еще не
могу, согласно дельфийской надшей, познать самого себя. И по-моему, смешно, не
зная пока этого, исследовать чужое. Поэтому, распростившись со всем этим и
доверяя здесь общепринятому, я, как я только что и сказал, исследую не это, а
самого себя: чудовище ли я, замысловатее и яростней Тифона, эти же я существо
более кроткое и простое и хоть скромное, но по своей природе причастное
какому-то божественному уделу? Но между прочим, друг мой, не это ли дерево, к
которому ты нас ведешь?
Федр.
|
|