|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 210 |
Вот почему прежний влюбленный вынужден отречься и бежать:
игральный черепок выпал другой стороной, и влюбленный, сделав крутой поворот,
обращается в бегство. А прежний любимец вынужден, негодуя и проклиная,
преследовать его, не поняв с самого начала, что никогда не надо уступать
влюбленному, который наверняка безрассуден, но лучше уступать тому, кто не с
влюблен, да зато в здравом уме. Иначе придется ему поддаться человеку неверному,
сварливому, завистливому, противному, вредному для имущества, вредному и для
состояния тела, а еще гораздо более вредному для воспитания души, ценнее
которого поистине нет ничего ни у людей, ни у богов. Все это надо учесть, мои
мальчик, и понимать, что дружба влюбленного возникает не из доброжелательства,
но словно ради насыщения пищей: как волки ягнят, любят влюбленные мальчиков.
Так-то, Федр, позволь больше не занимать тебя моими рассуждениями - на этом я
;закончу свою речь.
Федр. А я думал, что это только ее половина и что ты столько же скажешь и о
невлюблЁнном - о том, что надо скорее уступать ему, и укажешь на его хорошие
стороны. Ты же, Сократ, почему-то остановился.
Сократ. Не заметил ли ты, дорогой мой, что у меня уже зазвучали эпические стихи,
а не дифирамбы, хоть я только то и делал, что порицал? Если же я начну хвалить
того, другого, что же я, по-твоему, буду делать? Знаешь ли ты, что я буду
наверняка вдохновлен нимфа ми, которым ты не без умысла меня подбросил? Лучше уж
я выражу все одним словом: тот, другой, хорош всем тем, что прямо противоположно
свойствам, за которые мы порицали первого. Стоит ли об этом долго говорить?
Достаточно сказано о них обоих: пусть с моим сказом будет то, чего он
заслуживает, а я удаляюсь - перейду на тот берег речки, пока ты не принудил меня
к чему- нибудь большему.
Федр. Только не прежде, Сократ, как спадет жара. Разве ты не видишь, что уже
наступает полдень, который называют недвижным? Переждем, побеседуем еще о том,
что было сказано, а как станет, быть может, прохладнее, мы и пойдем.
Сократ. По части речей ты, Федр, божественный и прямо-таки чудесный человек! Я
думаю, что из всех речей, появившихся за время твоей жизни, никто не со чинил их
больше, чем ты, - либо ты сам произносил их, либо принуждал к этому каким-нибудь
образом других; за исключением фиванца Симмия, всех остальных ты намного
превзошел. Вот и сейчас, кажется, по твоей вине я скажу речь!
Федр. Это еще не объявление воины. Но что за речь и почему?
Сократ. Лишь только собрался я, мой друг, пере ходить речку, мой гений подал мне
обычное знамение, - с а оно всегда удерживает меня от того, что я собираюсь
сделать: мне будто послышался тотчас же какой-то голос, не разрешавший мне уйти,
прежде чем я не искуплю некий свой проступок перед божеством. Я хоть и
прорицатель, но довольно неважный, вроде как плохие грамотеи лишь поскольку это
достаточно для меня самого. Так вот, я уже ясно понимаю свой проступок - ведь и
душа, друг мой, есть нечто вещее: еще когда я говорил ту свою речь, меня что-то
тревожило и я как-то смущался: а вдруг я, по выражению Ивика, нерадение о богах
...сменяю
|
|