|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 25 |
Благо до такой степени разнообразно и многовидно,
что и с тут одна и та же вещь при наружном употреблении есть благо для человека,
а при внутреннем - величайшее зло; потому-то все врачи и отговаривают больных от
употребления оливкового масла в пищу - разве только в самом малом количестве,
какого довольно, чтобы заглушить неприятный для обоняния запах кушаний и
приправ.
Когда Протагор это произнес, присутствующие зашумели: как хорошо он говорит! А я
сказал:
- Протагор! Я, на беду, человек, забывчивый и, когда со мною говорят пространно,
забываю, о чем речь. Вот случись мне быть тугим на ухо, ты бы ведь счел нужным,
собираясь со мной разговаривать, громче произносить слова, чем когда говоришь с
другими, так и теперь, имея дело с человеком забывчивым - ты расчленяй для меня
ответы и делай их покороче, чтобы я мог за тобой следить.
- Но как же прикажешь мне отвечать тебе кратко? Короче, чем нужно?
- Никоим образом, - сказал я.
- Значит, так, как нужно?
- Да.
А насколько кратко я буду тебе отвечать: насколько мне кажется нужным или
насколько тебе?
- Я слышал, - сказал я, - что ты и сам умеешь и другого можешь научить говорить
об одном и том же по желанию либо так длинно, что речи твоей нет и конца, либо
так коротко, что никто не превзойдет тебя в краткости. Если хочешь со мною
беседовать, применяй второй способ - немногословие.
Сократ! - сказал Протагор. - Я уже со многими людьми состязался в речах, но если
бы я поступал так, как ты требуешь, и беседовал бы так, как мне прикажет
противник, я никого не превзошел бы столь явно, и имени Протагора не было бы меж
эллинами. А я - ведь я понял, что ему самому не понравились его прежние ответы и
что по доброй воле он не ь станет беседовать, если ему придется отвечать на
вопросы, - решил, что это уж не мое дело присутствовать при его беседах, и
сказал:
Но ведь и я не настаиваю, Протагор, на том, чтобы наша беседа шла вопреки твоим
правилам. Если бы ты захотел вести беседу так, чтобы я мог за тобою следить,
тогда я стал бы ее поддерживать. Про тебя говорят, да и сам ты утверждаешь, что
ты способен беседовать и пространно, и кратко - ведь ты мудрец, - я же в этих
длинных речах бессилен, хотя желал бы и к ним быть способным. Но ты силен и в
том и в другом и должен бы нам уступить, чтобы наша беседа продолжилась. Однако
ты не хочешь, а у меня есть кое-какие дела, и я не могу оставаться, пока ты
растягиваешь свои длинные речи. Я должен отсюда уйти и ухожу, хотя, пожалуй, не
без удовольствия выслушал бы тебя.
С этими словами я встал, как бы уходя. Но только что я встал, Каллий схватил
меня за руку своею правой рукой, а левой ухватился за этот мой плащ и сказал:
- Не пустим тебя, Сократ! Если ты уйдешь, не та уж у нас будет беседа. Прошу
тебя, останься с нами, для меня нет ничего приятнее, чем слушать твою беседу с
Протагором: сделай нам всем удовольствие. И я сказал, хоть уже было встал, чтоб
уйти:
Сын Гиппоника, ты всегда был мне приятен своею любовью к мудрости; я и теперь
хвалю тебя и люблю, так что хотел бы сделать тебе удовольствие, если бы ты
просил у меня возможного.
|
|