|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 224 |
Федр. Ты прав.
Сократ. Рассмотрим это следующим образом.
Федр. Каким?
Сократ. Например, я убеждал бы тебя приобрести коня, чтобы сражаться с
неприятелем, причем мы с тобой оба не знали бы, что такое конь, да и о тебе я
знал бы лишь то, что Федр считает конем ручное животное с большими ушами...
Федр. Это было бы смешно, Сократ.
Сократ. Пока еще нет, но так было бы, если бы я стал всерьез тебя убеждать,
сочинив похвальное слово ослу, называя его конем, что непременно стоит завести
эту скотинку не только дома, но и в походе, так как она пригодится в битве, для
перевоза клади и еще многого с другого.
Федр. Вот это было бы совсем смешно!
Сократ. А разве не лучше то, что смешно да мило, чем то, что страшно и
враждебно?
Федр. Это очевидно.
Сократ. Так вот, когда оратор, не знающий, что такое добро, а что - зло,
выступит перед такими же несведущими гражданами с целью их убедить, причем будет
расхваливать не тень осла, выдавая его за коня, но зло, выдавая его за добро, и,
учтя мнения толпы, убедит ее сделать что-нибудь плохое вместо хорошего, какие,
по-твоему, плоды принесет впоследствии посев его красноречия?
Федр. Не очень-то подходящие.
Сократ. Впрочем, друг мои, не слишком ли резко мы нападаем на ораторское
искусство? Оно, пожалуй, возразило бы нам: "Что за вздор вы несете, странные вы
люди! Никого, кто не знает истины, я не принуждаю учиться говорить, напротив, -
если ной совет что- нибудь значит, - пусть лишь обладающий истиной при ступает
затем ко мне. Я притязаю вот на что: даже знающий истину не найдет помимо меня
средства искусно убеждать".
Федр. Разве не было бы оно право, говоря так?
Сократ. Согласен, если подходящие к случаю доказательства подтвердят, что оно -
искусство. Мне сдается, будто я слышу, как некоторое из них подходят сюда и
свидетельствуют, что краснорэчие не искусство, а далекий от него навык.
Подлинного искусства речи, сказал наконец, нельзя достичь без познания истины,
да и никогда это не станет возможным.
Федр. Эти доказательства необходимы, Сократ. Приведи их сюда и допроси: что и
как они утверждают?
Сократ. Придите же сюда, благородные создания, и убедите Федра, отца прекрасных
детей, что, если он окажется недостаточно искушен в философии, он ни когда не
будет способен о чем-либо говорить. Пусть Федр отвечает вам.
Федр. Спрашивайте.
Сократ. Искусство красноречия не есть ли вообще умение увлекать души словами, не
только в судах и других общественных собраниях, но и в частном быту? Идет ли
речь о мелочах или о крупных делах, - оно все то же, и, к чему бы его ни
применять правильно - к важным ли делам или к незначительным, - оно от этого не
становится ни более, ни менее ценным. Или ты об этом слышал не так?
Федр. Клянусь Зевсом, не совсем так. Говорят и пи шут искусно прежде всего для
тяжб, говорят искусно и в народном собрании. А о большем я не слыхал.
Сократ. Значит, ты слышал только о наставлениях в красноречии, которые написали
в Илионе Нестор и Одиссей, чтобы занять свой досуг, а о наставлениях Паламеда ты
не слыхал?
Федр.
|
|