|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 259 |
Тот же способ рассуждения следует применять к неподобному, к
движению и покою, к возникновению и гибели и, наконец, к самому бытию и небытию;
одним словом, что только ни пред
положишь ты существующим или несуществующим, или испытывающим какое-либо иное
состояние, всякий раз должно рассматривать следствия как по отношению к этому
предположению, так и по отношению к прочим, взятым поодиночке, и точно так же,
когда они в большем числе или в совокупности. С другой стороны, это прочее тебе
тоже следует всегда рассматривать в отношении как к нему самому, так и к
другому, на чем бы ты ни остановил свой выбор и как бы ты ни предположил то, что
предположил существующим или несуществующим, если ты хочешь, поупражнявшись
надлежащим образом в этих вещах, основательно прозреть истину.
- Трудный рисуешь ты путь, Парменид, и я не совсем его понимаю. Не проделать ли
тебе его самому на каком-либо примере, чтобы мне лучше понять?
- Тяжкое бремя возлагаешь ты, Сократ, на стари ка,- ответил Парменид.
- В таком случае,- сказал Сократ,- почему бы ткбе, Зенон, не проделать этой
работы для нас? Но Зенон засмеялся и сказал:
- Будем, Сократ, просить самого Парменида: не так-то просто то, о чем он
говорит. Разве ты не видишь, какую задачу задаешь? Если бы нас здесь было
побольше, то не нужно бы и просить, потому что не след говорить об этом при
многих, да еще человеку в преклонном возрасте: ведь большинство не понимает, что
без всесто раннего и обстоятельного разыскания и даже заблуждкния невозможно
уразуметь истину. Итак, Парменид, я присоединяюсь к просьбе Сократа, чтобы и
самому между тем тебя послушать.
По словам Антифонта, Пифодор рассказывал, что и он сам, и Аристотель, и все
прочие после этих слов Зенона стали просить Парменида не отказываться и пояснить
на примере то, что он сейчас высказал. Тогда Парменид сказал:
- Приходится согласиться, хотя я и чувствую себя в положении Ивикова коня [13]:
постаревший боец должен состязаться в беге колесниц, ион дрожит, зная по опыту,
что его ждет, а поэт, сравнивая себя с ним, говорит, что и сам он на старости
лет вынужден против воли выступить на поприще любви. Памятуя об этом, я с
великим страхом подумываю, как мне в такие годы переплыть эту ширь и глубь
рассуждений. А впрочем, попробую: надо вам Угодить, тем более что, как говорит
Зенон, мы все здесь свои. Итак, с чего же нам начать и что первым долгом
предположить? Угодно вам - раз уж решено играть в замысловатую игру,- я начну с
себя и с моего положкния о едином самом по себе и рассмотрю, какие должны быть
следствия, если предположить, что единое существует, а затем - что его не
существует?
Конечно,- сказал Зенон.
А кто,- продолжал Парменид,- будет мне отвечать? Не самый ли младший? Он был бы
менее притязателен и отвечал бы именно то, что думает, а вместе с тем его ответы
были бы для меня передышкой.
- Я к твоим услугам, Парменид,- сказал Аристотель,- ведь, говоря о самом
младшем, ты имеешь в виду меня. Итак, спрашивай, я буду отвечать.
|
|