|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 274 |
А р и с т о т е л ь. Безусловно.
П а р м е н и д. Значит, одна и та же необходимость запрещает единому и быть
двумя, и соприкасаться с самим собою.
А р и с т о т е л ь. Одна и та же.
П а р м е н и д. Но оно не будет соприкасаться и с другим.
А р и с т о т е л ь. Почему?
П а р м е н и д. Потому что, как мы утверждаем, то, чему надлежит прийти в
соприкосновение, должно, оставаясь отдельным, находиться рядом с тем, чего ему
надлежит касаться, но ничего третьего между ними быть не должно.
А р и с т о т е л ь . Верно.
П а р м е н и д. Итак, если быть соприкосновению, требуется, по меньшей мере,
чтобы было налицо два [члена].
А р и с т от е л ь. Да.
П а р м е н и д. Если же к двум смежным членам присоединится третий, то их будет
три, а соприкосновений два.
А р и с т о т ел ь. Да.
П а р м е н и д . Таким образом, всегда, когда присоединяется один [член],
прибавляется также одно соприкосновение и выходит, что соприкосновений одним
меньше сравнительно с числом членов соединения. Действительно, насколько первые
два члена превысили соприкосновения, то есть насколько число их больше
сравнительно с числом соприкосновений, точно настолько же каждое последующее их
число превышает число всех соприкосновений, так как дальше уже одновременно с
прибавляется единица к числу членов и одно соприкосновение к соприкосновениям.
А р и с т о т е л ь. Правильно.
П а р м е н и д. Итак, сколько бы ни было членов, число соприкосновений всегда
одним меньше.
А р и с т о т е л ь. Это так.
П а р м е н и д . Но если существует только одно, а двух нет, то соприкосновения
не может быть.
А р и с т о т е л ь. Как же так?
П а р м е н и д. Ведь мы утверждаем, что другое - не-единое - не есть единое и
ему не причастно, коль скоро оно другое.
А р и с т о т е л ь. Конечно, нет.
П а р м е н и д. Следовательно, числа в другом нет, так как в нем нет единицы.
А р и с т о т е л ь. Как же иначе?
П а р м е н и д. Следовательно, другое - и не единица, и не два, и к нему вообще
неприменимо имя какого бы то ни было числа.
А р и с т о т е л ь. Да, неприменимо.
П а р м е н и д. Значит, единое только одно и двух быть не может.
А р и с т о т е л ь. Очевидно, нет.
П а р м е н и д. А потому нет и соприкосновения, коль скоро нет двух.
А р и с т о т е л ь. Нет.
П а р м е н и д. Следовательно, единое не соприкасается с другим и другое не
соприкасается с единым, так как соприкосновения нет.
А р и с т о т е л ь. Конечно.
П а р м е н и д. Итак, согласно всему этому единое и соприкасается и не
соприкасается с другим и с самим собой.
А р и с т о т е л ь. Выходит, так.
П а р м е н и д. Но не будет ли оно также равно и неравно себе самому и другому?
А р и с т о т е л ь. Каким образом?
П а р м е н и д. Ведь если допустить, что единое больше или меньше другого или,
наоборот, другое больше или меньше единого, то - не правда ли - они не будут
сколько-нибудь больше или меньше друг друга в силу самих своих сущностей, то
есть в силу того, что единое - это единое, а другое - другое в отношении к
единому? Но если кроме своей сущности то и другое будет обладать еще и
равенством, то они будут равны друг другу; если же другое будет обладать
великостью, а единое - малостью или единое будет обладать великостью, а другое -
малостью, тогда та из идей, к которой присоединится великость, окажется больше,
а к которой присоединится малость - меньше.
|
|