|
Философы Древней Греции - Платон - Диалоги - Страница 107 |
По отношению к сущему, коль скоро оно течет,
борьба будет значить не что иное, как встречное течение. Если отнять дельту у
слова "андрэйа", то остальное даст имя "анрэйа", то есть "встречное течение". Ну
и ясно также, что мужество есть преграда не всякому течению, а тому, которое
сопротивляется справедливости, иначе оно не было бы похвальным. Да и слова
"мужественность" и "мужчина" очень близки чему-то такому, что мешает неразумному
течению вещей. А имя "жена", мне кажется, указывает на роженицу. Всякая же самка
и, как мне кажется, получила имя от сосца, ну а сосец назван так, Гермоген, за
то, что, питая, он заставляет все наливаться и расцветать.
Гермоген. Как будто бы так, Сократ .
Сократ. А самое это слово "расцветать", мне кажется, означает прирост новых сил,
как если бы что-то быстро, внезапно расцвело. Имя это как бы подражает сочетанию
слов "бежать" и "прыгать". Однако не замечаешь ли ты, что я как бы соскальзываю
с пути, когда касаюсь более легкого. У нас же осталось много трудных, важных
имен.
Гермоген. Это правда.
Сократ. Такое слово, например, "искусство": очень важно узнать, что оно значит.
Гермоген. Да, это верно.
Сократ. Не значит ли это слово "иметь ум". Если переставить и изменить некоторые
буквы, то и получится "искусство".
Гермоген. Это уж очень скользко, Сократ.
Сократ. Милый мой, разве ты не знаешь, что имена, присвоенные первоначально, уже
давно погребены под грудой приставленных и отнятых букв усилиями тех, кто,
составляя из них трагедийные песнопения, всячески их изменял во имя благозвучия:
тому виной требования красоты, а также течение времени. Так, в слове "зеркало"
разве не кажется тебе неуместной вставка этого ? Однако, я думаю, это делают те,
кто не помышляет об истине, но стремится лишь издавать звуки , так что,
прибавляя все больше букв к первоначальным именам, они под конец добились того,
что ни один человек не догадается, что же, собственно, данное имя значит. Так,
например, Сфинкса вместо "Финкс" зовут "Сфинкс" и так далее.
Гермоген. Да, это верно, Сократ.
Сократ. Так вот, если кто и впредь позволит добавлять и отнимать у имен буквы
как кому заблагорассудится, то с еще большим удобством всякое имя можно будет
приладить ко всякой вещи.
Гермоген. Это правда.
Сократ. Конечно, правда. Однако, я думаю, тебе, мудрому наставнику, следует
соблюдать меру и приличие.
Гермоген. Охотно бы соблюдал.
Сократ. Да и я бы, Гермоген, охотно это вместе с тобою делал. Однако,
бесценнейший мой, не требуй слишком строгого рассмотрения, иначе
Ты обессилишь меня, потеряю я крепость и храбрость.
Ведь я подойду к вершине всего того, о чем я говорил, когда вслед за искусством
мы рассмотрим всякое ухищрение вообще. Ухищрение, мне кажется, есть знак
устремления к большему, слово же "величина" близко к слову "много". Так вот, из
этих двух слов - "мекос" и "анейн" - и состоит это слово - "ухищрение". Однако,
как я уже здесь говорил, следует подойти к вершине нашего рассуждения: нужно
исследовать, что значат имена "добродетель" и "порочность".
|
|