|
Философы Древней Греции - Аристотель - Никомахова этика - Страница 52 |
В частных же делах великолепно то, что бывает
единожды, например свадьба или еще что-нибудь такое, а также то, о чем
хлопочет весь город или высокопоставленные [граждане]; кроме того,
великолепны бывают встречи и проводы чужеземных гостей, подарки и
отдари-вания. Великолепный тратит, конечно же, не на себя самого, но на
общие дела, а подарки чем-то похожи на посвящения богам.
Убранство дома, подобающее богатству, - также признак великолепного
(ведь и дом этот служит своего рода украшением города); кроме того,
великолепный тратится больше на такие дела, которые сравнительно долговечны
(а это и есть самое прекрасное), и на то, [наконец], что подобает каждому
отдельному случаю, потому что не одно и то же подобает богам и людям, храмам
и гробницам. И поскольку каждая из затрат великолепного в своем роде
величественна, великолепнейшей {безусловно} является великая [трата] на
великое [дело], а великолепной постольку-поскольку - великая для данных
обстоятельств, причем различается великое с точки зрения самого дела или
вещи и с точки зрения затрат; ведь самый красивый мяч или лекиф, конечно,
обладает великолепием как подарок ребенку, но цена [этого подарка] ничтожная
и скупая. Поэтому признак великолепного человека делать великолепно, какого
бы рода ни было дело (ибо такое не легко превзойти), и затрачивая по
достоинству. Таков, стало быть, великолепный.
6. Кто преступает меру и безвкусен, преступает ее, как было сказано,
издерживаясь против должного. На что затраты [должны быть] малыми, на это он
издерживает много и блистает роскошью невпопад: на пирушке в складчину
угощает, как на свадьбе, а будучи хорегом в комедии, приносит для народа
пурпурный (ковер], словно мегарец. И все это он станет делать не ради
прекрасной цели, но показывая свое богатство и надеясь вызвать этим
удивление; и где следует пойти на большие издержки, он тратит мало, а где на
небольшие - много.
У мелочного же во всем недостаток; даже издержавши очень много, он
из-за мелочи погубит [красоту], и, что бы ни делал, он колеблется и
прикидывает, как бы издержать поменьше, и все равно сокрушается, будучи
уверен, что все делает велико[лепней], чем следует.
Итак, эти склады [души] являются пороками, но они все же не вызывают
[сурового] порицания, потому что не вредят окружающим и не слишком
неприглядны.
7(III). Проявлять себя в великом величавости подобает уже по самому
названию, мы же прежде всего рассмотрим, в чем [именно]; а исследовать ли
[сам душевный] склад или его обладателя - это безразлично.
Величавый же - это, по-видимому, тот, кто считает себя достойным
великого, будучи этого достойным. Ведь вопреки достоинству так считает
только глупец, а ни глупцов, ни неразумных (anoetoi) нет среди
добродетельных. А значит, величавый [именно таков], как сказано. В самом
деле, достойный малого и считающий себя достойным малого благоразумен, но не
величав, ведь величавость состоит в величии, так же как красота бывает в
большом теле, а малорослые изящны и хорошо сложены, но не прекрасны.
|
|