|
Философы Древней Греции - Аристотель - Никомахова этика - Страница 192 |
Об
этом уже было сказано[15].
Должно ли в таком случае отношение к [другу детства] не иметь никаких
отличий, как если бы он никогда не был другом? Нет, пожалуй, следует хранить
память о былой близости, и, подобно тому как друзьям, по нашему мнению,
следует угождать больше, чем посторонним, так и бывшим друзьям ради прежней
дружбы нужно уделять какое-то [внимание] в тех случаях, когда дружба была
расторгнута не из-за чрезмерной испорченности.
4 (IV).
Проявления, [или признаки], дружбы (ta philika) к окружающим, по
которым и определяются дружбы, похоже, происходят из отношения к самому
себе[16]. В самом деле, другом полагают того, кто желает блага и делает
благо, [истинное] (tagatha) или кажущееся, ради другого, или того, кто
желает во имя самого друга, чтобы тот существовал и жил; именно это дано
испытывать матерям к детям и тем из друзей, кто рассорился. А другие
признают другом того, кто проводит с другим время и вместе с ним на одном и
том же останавливает выбор иди же делит с ним горе и радости. И это все тоже
в первую очередь бывает у матерей [в их отношении к детям]. По одному из
этих признаков и определяют дружбу. Каждый из данных признаков присутствует
в отношении доброго человека к самому себе (а у остальных -- в той мере, в
какой они такими себе представляются, ведь, как уже было сказано [17],
добродетели и добропорядочному человеку в каждом частном случае положено
быть мерой): он ведь находится в согласии с самим собой и вся душа [его во
всех ее частях] стремится к одним и тем же вещам [18]. Далее, он желает для
себя самого того, что является и кажется благами (tagatha kai phainomena), и
осуществляет это в поступках (ибо добродетельному свойственно усердие в
благе), причем [и желает, и осуществляет он это] ради самого себя, а именно
ради мыслящей части души (to dianoetikon), которая, как считается, и
составляет [самость] каждого (hoper hekastos) [19]. Кроме того, он желает,
чтобы он сам был жив, цел и невредим, и прежде всего та его часть, благодаря
которой он разумен (phronei) [20]. В самом деле, "быть" -- благо для
добропорядочного человека, и каждый желает собственно благ себе, так что
никто не выберет для себя владеть хоть всем [благом] при условии, что он
станет другим [существом] [21] (а ведь бог-то как раз и обладает [всем
благом]); напротив, [только] при условии, что 6п останется тем, кто есть, --
кем бы он ни был -- [человек желает себе блага]. Между тем каждый -- это,
пожалуй, его понимающая часть (to nooyn), или прежде всего она. И
[добропорядочный] человек желает проводить время сам с собою, ибо находит в
этом удовольствие, ведь и воспоминания о совершенных поступках у него
приятные, и надежды на будущее добрые (agathai), а такие вещи доставляют
удовольствие. И для его мысли в изобилии имеются предметы умозрения (theore
mata). И горе, и удовольствие он лучше всего разделит с самим собою, потому
что страдание ему причиняют и удовольствие доставляют во всех случаях одни и
те же вещи, а не один раз одно, другой -- другое, он ведь чужд запоздалому
раскаянию.
|
|