|
Философы Древней Греции - Аристотель - Никомахова этика - Страница 193 |
Итак, поскольку каждый из этих признаков присутствует в отношении
доброго человека к самому себе, а к другу относятся, как к самому себе
(потому что друг -- это иной [я сам]), постольку считается, что и дружба
есть, если есть тот или иной признак, а друзья -- те, в чьих отношениях
имеются эти [признаки]. Оставим пока вопрос о том, возможна или нет дружба с
самим собою. По всей видимости эта дружба возможна, поскольку [душа] состоит
из двух или более ,[частей], и еще потому, что чрезмерность в дружбе
сравнивается с [дружбой] к самому себе[22].
На первый взгляд названные [признаки], кажется, имеются в отношении к
себе у большинства людей, хотя бы эти люди были дурными. А в таком случае
причастны ли они к данным [признакам] в той мере, в какой они сами себе
нравятся и представляются себе добрыми? Ведь ни у одного из окончательно
дурных и нечестивых их все-таки нет, да и не кажется, [будто есть]. Навряд
ли имеются эти [черты] у [просто] дурных, ибо они находятся в разладе с
самими собою и влечения их обращены к одному, а желания -- к другому;
таковы, например, невоздержные: тому, что им самим кажется благом, они
предпочитают удовольствия, хотя бы и вредоносные. Так и другие из трусости
ли или из праздности перестают делать то, что, по их же мнению, самое для
них лучшее. А те, кто много совершили ужасных поступков и ненавистны за
порочность (mokhteria), бегут из жизни и убивают себя[23]. И порочные ищут,
с кем вместе провести время, избегая при этом самих себя. Дело в том, что
наедине с собою они вспоминают много отвратительного |[в прошлом] и [в
будущем] ожидают другое [такое же], но с другими людьми они забываются. Не
имея в себе ничего, вызывающего дружбу (oyden phileton), они не испытывают к
себе ни одного из дружеских чувств (oyden philikon). Наконец, такие люди не
делят с самими собою ни радости, ни горя, потому что в их душе разлад, т. е.
при воздержании от чего-либо одна часть души из-за порочности чувствует
огорчение, а другая получает удовольствие, и одна тянет в одну, другая в
другую сторону, словно хотят разорвать [на части] [24]. И поскольку
невозможно испытывать страдание и удовольствие одновременно, то вскоре после
[удовольствия человек] все-таки страдает от того, что получил удовольствие,
и хотел бы, чтобы этого удовольствия у него не было: в самом деле, дурные
люди полны раскаянья[25].
Таким образом, оказывается, что дурной человек не настроен дружески
даже к самому себе, потому что в нем нет ничего, что вызывало бы дружбу
(phileton). А коль скоро такое состояние слишком злосчастно, то и нужно изо
всех сил избегать порочности (niokhteria) и стараться быть добрым[26]. В
самом деле, тогда и к себе можно относиться дружески, и стать другом для
иного человека.
5(V).
Расположение (eynoia) похоже на дружеское отношение (to philikon), но
это тем не менее не дружба, потому что расположение может быть обращено к
незнакомым и быть тайным, а в дружбе это невозможно.
|
|