|
Философы Древней Греции - Аристотель - Никомахова этика - Страница 36 |
(Впрочем, делать то, что не зависит от нас и не является произвольным,
никто нас не подстегивает, так как без толку (pro ergoy) уговаривать не
чувствовать тепла, боли, голода и вообще чего-нибудь в этом роде - мы ведь
все равно будем это чувствовать.) [Законодатели] карают даже за само
неведение, когда считают, что человек повинен в неведении, например пьяных
считают виновными вдвойне. Ведь в этом случае источник в самом человеке,
потому что в его власти не напиться, и именно в том, что напился, - причина
неведения. И за неведение в законах чего-то такого, что знать положено и
нетрудно, наказывают, точно так и в других случаях, когда считают, что
неведение обусловлено невниманием, так как тут неведение зависит от самих
людей, ведь быть внимательными - это в их власти.
Но может быть, человек таков, что не способен проявить внимания. Однако
люди сами виноваты, что стали такими от вялой жизни, так же как сами бывают
виноваты, что делаются неправосудными или распущенными: одни - делая зло,
другие - проводя время в попойках и тому подобных [занятиях], ибо
деятельности, связанные с определенными [вещами], создают людей
определенного рода. Это видно на примере тех, кто упражняется для
какого-либо состязания или дела, потому что они все время заняты этой
деятельностью. Так что не знать, что при определенной деятельности возникают
[определенные нравственные] устои, может только тот, кто глух и слеп.
Далее, нелепо полагать, что поступающий против права не хочет быть
неправосудным, а ведущий себя распущенно - распущенным. А коль скоро человек
отнюдь не в неведении делает такое, из-за чего станет неправосуден, то он
неправосуден по своей воле; правда, будучи неправосуден, он не перестанет им
быть, когда захочет, и не станет правосудным, ведь и больной не выздоровеет,
если просто захочет, хотя бы случилось так, что он болен по своей воле -
из-за невоздержного образа жизни и неповиновения врачам. В этом случае у
него ведь была возможность не болеть, но, когда он ее упустил, ее больше
нет, подобно тому как метнувший камень не может получить его обратно, между
тем как от него самого зависело - раз источник действия в нем самом -
бросить его. Так и у неправосудного и распущенного сначала была возможность
не стать такими, а значит, они по своей воле такие, а когда уже человек стал
таким, у него больше нет [возможности] таким не быть.
И не только пороки души произвольны, но в некоторых случаях пороки тела
тоже. Эти случаи мы и ставим в вину: ведь никто не винит безобразных от
природы, винят безобразных из-за неупражнения и невнимания [к здоровью].
Точно так обстоит дело с немощью и увечьем. Никто, вероятно, не станет
ругать слепого от природы, из-за болезни или от удара, скорее, его,
наоборот, пожалеют. Но если болезнь от пьянства или другой распущенности,
всякий, пожалуй, поставит ее в вину. Таким образом, те из телесных пороков,
что зависят от нас, ставятся в вину, а те, что не зависят, не ставятся.
|
|