|
Философы Древней Греции - Аристотель - Метафизика - Страница 45 |
Далее, если относительно одного и того же вместе было бы истинно все
противоречащее одно другому, то ясно, что все было бы одним [и тем же].
Действительно, одно и то же было бы и триерой, и стеной, и человеком, раз
относительно всякого предмета можно нечто одно и утверждать и отрицать, как
это необходимо признать тем, кто принимает учение Протагора. И в самом деле,
если кто считает, что человек не есть триера, то ясно, что он не триера.
Стало быть, он есть также триера, раз противоречащее одно другому истинно. И
в таком случае получается именно как у Анаксагора: "все вещи вместе", и,
следовательно, ничего не существует истинно. Поэтому они, видимо, говорят
нечто неопределенное, и, полагая, что говорят о сущем, они говорят о
не-сущем, ибо неопределенно то, что существует в возможности, а не в
действительности. Но им необходимо все и утверждать и отрицать.
Действительно, нелепо, если относительно каждого предмета отрицание его
допустимо, а отрицание чего-то другого - того, что ему не присуще, -
недопустимо. Так, например, если о человеке правильно сказать, что он не
человек, то ясно, что правильно сказать, что он или триера, или не триера.
Если правильно утверждение, то необходимо правильно и отрицание; а если
утверждение недопустимо, то во всяком случае [соответствующее] отрицание
будет скорее допустимо, нежели отрицание самого предмета. Если поэтому
допустимо даже это отрицание, то допустимо также и отрицание того, что он
триера; а если это отрицание, то и утверждение.
Вот какой вывод получается для тех, кто высказывает это положение, а
также вывод, что нет необходимости [в каждом случае] или утверждать, или
отрицать. В самом деле, если истинно, что кто-то есть человек и не-человек,
то ясно, что истинно также то, что он не есть ни человек, ни не-человек, ибо
для двух утверждений имеются два отрицания, а если указанное утверждение
есть одно высказывание, состоящее из двух, то одним будет и отрицание,
противолежащее этому утверждению.
Далее, либо дело обстоит во всех случаях так, как они говорят, тогда
нечто есть и белое и не-белое, и сущее и не-сущее (и то же можно сказать о
всех других утверждениях и отрицаниях), либо дело так обстоит не во всех
случаях, а в некоторых так, в некоторых же не так. И если не во всех
случаях, то относительно тех утверждений и отрицаний, с которыми дело так не
обстоит, имеется согласие; если же так обстоит дело во всех случаях, то
опять-таки либо относительно чего допустимо утверждение, относительно того
допустимо и отрицание, и относительно чего допустимо отрицание, относительно
того допустимо и утверждение, либо относительно чего утверждение допустимо,
относительно того, правда, допустимо отрицание, но относительно чего
допустимо отрицание, не всегда допустимо утверждение. А если имеет место
этот последний случай, то, надо полагать, есть нечто явно не-сущее, и это
положение было бы достоверным; а если не-бытие есть что-то достоверное и
понятное, то еще более понятным было бы противолежащее ему утверждение.
|
|