|
Философы Древней Греции - Аристотель - Метафизика - Страница 187 |
Одно они
возводят к [первым] началам, например движение и покой, благо и зло , а
другое-к числам. Поэтому единое [у них] нечетное, ибо если нечетное -
[только] в тройке, то как может пятерка быть нечетной? Далее, величины и им
подобное доходят у них до определенного количества , например: первая -
неделимая линия, потом двойка и так далее до десятки.
Далее, если число существует отдельно, то возникает вопрос, первее ли
"одно" тройки и двойки. Поскольку число составное, первее "одно", а
поскольку первее общее и форма, число первее: ведь каждая из единиц есть
часть числа как его материя, а число - форма. И в некотором смысле прямой
угол первее острого, а именно по своему объяснению и определению ; а в
другом смысле первее острый, потому что он часть прямого и прямой угол
делится на острые. Таким образом, как материя острый угол, элемент и единица
первее, а по форме и сущности, выраженной в определении, первее прямой угол
и целое, составленное из материи и формы, ибо составное из материи и формы
ближе к форме и к тому, что выражено в определении; по происхождению же оно
нечто последующее [по отношению к материи]. Итак, в каком смысле единое есть
начало? Говорят, оно начало потому, что неделимо, но ведь неделимо и общее,
и часть или элемент. Однако неделимы они по-разному: одно - по определению,
другое - по времени. Так вот, в каком же смысле единое - начало? Как уже
было сказано, и прямой угол первее острого, и острый первее прямого, и
каждый из них есть нечто единое. Так вот, они объявляют единое началом в
обоих смыслах. Но это невозможно: ведь общее есть единое как форма и
сущность, а элемент - как часть и материя. И то и другое едино в некотором
смысле, на деле же каждая из двух единиц [в двойке] имеется [лишь] в
возможности, а в действительности нет (если только число есть нечто единое и
не существует как груда, но, как они утверждают, разные числа состоят из
разных единиц). И причина, почему у них получается здесь ошибка, в том, что
они в погоне [за началами] одновременно исходили из математики и из
рассуждений относительно общего. Поэтому они, исходя из первой, единое и
начало представили как точку, ибо единица - это точка, не имеющая положения
[в пространстве]. Так вот, подобно тому как некоторые другие считали вещи
состоящими из мельчайших частиц, точно так же делали и они, и, таким
образом, единица становится у них материей чисел, и в одно и то же время она
первее двойки и, наоборот, двойка первее ее, поскольку двойка есть как бы
некоторое целое, единое и форма. В поисках же общего они признали единством
то, что сказывается [о всяком числе], и в этом смысле - частью [числа].
Между тем то и другое не может быть присуще одному и тому же.
Если же само-по-себе-единое должно быть единственно лишь тем, что не
имеет положения [в пространстве] (ибо [от единицы] оно отличается только
тем, что оно начало) и, [с другой стороны], двойка делима, а единица нет, то
единица, надо полагать, более, [чем двойка], сходна с самим-по-себе-единым.
|
|