|
Философы Древней Греции - Аристотель - Метафизика - Страница 183 |
И оттого, что единицы неделимы, не
создается различия между ними: ведь и точки неделимы, однако же пара точек
ничего другого не представляет собой, кроме двух точек.
Так же не должно остаться незамеченным и то, что при таком взгляде
приходится принимать предшествующие и последующие двойки, и таким же образом
и у остальных чисел. В самом деле, допустим, что двойки, входящие в
четверку, сосуществуют, но они предшествуют тем двойкам, которые входят в
восьмерку; и как двойка породила их, так и они породили те четверки, которые
входят в самое-по-себе-восьмерку; так что если первая двойка - идея, то и
эти двойки будут некоторыми идеями То же можно сказать и о единицах. А
именно: единицы, которые входят в первую двойку, порождают те четыре
единицы, которые входят в четверку, так что все единицы оказываются идеями,
и идея будет составляться из идей. Поэтому ясно, что и то, идеями чего им
случается быть, будет составным, как, например, если сказать, что живые
существа составляются из живых существ, если существуют их идеи.
И вообще проводить каким-то образом различие между единицами - это
нелепость и вымысел (под вымыслом я разумею натяжку в предположении). В
самом деле, мы не видим, чтобы единица отличалась от единицы по количеству
или по качеству, и необходимо, чтобы одно число было либо равным, либо
неравным [другому числу],-как всякое [вообще], так и особенно состоящее из
отвлеченных единиц, так что если оно не больше и не меньше [другого], то оно
равно [ему]. Мы предполагаем, что равное и вообще неразличимое в числах -
одно и то же. Если же это не так, то даже двойки, входящие в
самое-по-себе-десятку, не будут неразличимыми, хотя они и равны между собой,
ибо, говоря об их неразличимости, какую [особую] причину можно было бы
указать для этого?
Далее, если всякая единица составляет вместе со всякой другой единицей
две, то единица из самой-по-себе-двойки и единица из самой-по-себе-тройки
составят вместе двойку из различающихся между собой единиц; [спрашивается],
будет ли эта двойка предшествующей или последующей по отношению к тройке?
По-видимому, более необходимо, чтобы она предшествовала. Ведь одна из ее
единиц была вместе с тройкой, а другая - вместе с двойкой. И мы со своей
стороны предполагаем, что вообще одно и одно, равны они или неравны,
составляют два, например: благо и зло, человек и лошадь; а те, кто
придерживается указанных взглядов, утверждают, что и две единицы не
составляют два.
Равным образом странно, если сама-по-себе-тройка не есть большее число,
чем сама-по-себе-двойка; если же оно большее число, то ясно, что в нем
содержится и число, равное двойке, а значит, это последнее неотличимо от
самой-по-себе-двойки. Но это невозможно, если есть какое-то первое и второе
число . И в таком случае идеи не могут быть числами. В этом-то отношении
правы те, кто требует, чтобы единицы были различными, если должны быть идеи,
как это было раньше указано ; в самом деле, эйдос [всегда] лишь один, между
тем если единицы неразличимы, то и двойки и тройки также не будут
различаться между собой.
|
|