|
Философы Древней Греции - Аристотель - Риторика - Страница 5 |
Из способов убеждения одни бывают нетехнические, другие же технические.
Нетехническими я называю те способы убеждения, которые не нами изобретены,
но существовали раньше [помимо нас]; сюда относятся: свидетели, показания,
данные под пыткой, письменные договоры и т. п.; техническими же [я называю]
те, которые могут быть созданы нами с помощью метода и наших собственных
средств, так что первыми из доказательств нужно только пользоваться, вторые
же нужно [предварительно] найти.
Что касается способов убеждения, доставляемых речью, то их три вида:
одни из них находятся в зависимости от характера говорящего, другие - от
того или другого настроения слушателя, третьи - от самой речи. Эти последние
заключаются в действительном или кажущемся доказывании.
[Доказательство достигается] с помощью нравственного характера
[говорящего] в том случае, когда речь произносится так, что внушает доверие
к человеку, ее произносящему, потому что вообще мы более и скорее верим
людям хорошим, в тех же случаях, где нет ничего ясного и где есть место
колебанию, - и подавно; и это должно быть не следствием ранее сложившегося
убеждения, что говорящий обладает известными нравственными качествами, но
следствием самой речи, так как несправедливо думать, как это делают
некоторые из людей, занимающихся этим предметом, что в искусстве заключается
и честность оратора, как будто она представляет собой, так сказать, самые
веские доказательства.
Доказательство находится в зависимости от самих слушателей, когда
последние приходят в возбуждение под влиянием речи, потому что мы принимаем
различные решения под влиянием удовольствия и неудовольствия, любви или
ненависти. Этих-то способов убеждения, повторяем, исключительно касаются
нынешние теоретики словесного искусства. Каждого из этих способов в
отдельности мы коснемся тогда, когда будем говорить о страстях.
Наконец, самая речь убеждает нас в том случае, когда оратор выводит
действительную или кажущуюся истину из доводов, которые оказываются в
наличности для каждого данного вопроса.
Так как убедить можно такими путями, то, очевидно, ими может
пользоваться только человек, способный к умозаключениям и к исследованиям
характеров, добродетелей и страстей - что такое каждая из страстей, какова
она по своей природе и вследствие чего и каким образом появляется, - так что
риторика оказывается как бы отраслью диалектики и той науки о нравах,
которую справедливо назвать политикой. Вследствие этого-то риторика и
принимает вид политики и люди, считающие риторику своим достоянием, выдают
себя за политиков, вследствие ли невежества, или шарлатанства, или
вследствие других причин, свойственных человеческой природе. На самом деле,
как мы говорили и в начале, риторика есть некоторая часть и подобие
диалектики: и та, и другая не есть наука о каком-нибудь определенном
предмете, о том, какова его природа, но обе они лишь методы для нахождения
доказательств.
|
|