|
Философы Древней Греции - Платон - Пир - Страница 26 |
{23}
- Совершенно верно, - согласился я.
- Однако, - продолжала она, - ты знаешь, что они не называются
творцами, а именуются иначе, ибо из всех видов творчества выделена одна
область - область музыки и стихотворных размеров, к которой и принято
относить наименование "творчество". Творчеством зовется только она, а
творцами-поэтами - только те, кто в ней подвизается.
- Совершенно верно, - согласился я.
- Так же обстоит дело и с любовью. По сути, всякое желание блага и
счастья - это для всякого великая и коварная любовь. Однако о тех, кто
предан таким ее видам, как корыстолюбие, любовь к телесным упражнениям,
любовь к мудрости, не говорят, что они любят и что они влюблены, - только к
тем, кто занят и увлечен одним лишь определенным видом любви, относят общие
названия "любовь", "любить" и "влюбленные".
- Пожалуй, это правда, - сказал я.
- Некоторые утверждают, - продолжала она, - что любить - значит искать
свою половину. А я утверждаю, что ни половина, ни целое не вызовет любви,
если не представляет собой, друг мой, какого-то блага. Люди хотят, чтобы им
отрезали руки и ноги, если эти части собственного их тела кажутся им
негодными. Ведь ценят люди вовсе не свое, если, конечно, не называть все
хорошее своим и родственным себе, а все дурное - чужим, - нет, любят они
только хорошее. А ты как думаешь?
- Я думаю так же, - отвечал я.
- Нельзя ли поэтому просто сказать, что люди любят благо?
- Можно, - ответил я.
- А не добавить ли, - продолжала она, - что люди любят и обладать
благом?
- Добавим.
- И не только обладать им, но обладать вечно?
- Добавим и это.
- Не есть ли, одним словом, любовь не что иное, как любовь к вечному
обладанию благом?
- Ты говоришь сущую правду, - сказал я.
- Ну, а если любовь - это всегда любовь к благу, - сказала она, - то
скажи мне, каким образом должны поступать те, кто к нему стремится, чтобы их
пыл и рвение можно было назвать любовью? Что они должны делать, ты можешь
сказать?
- Если бы мог, - отвечал я, - я не восхищался бы твоей мудростью и не
ходил к тебе, чтобы все это узнать.
- Ну, так я отвечу тебе, - сказала она. - Они должны родить в
прекрасном как телесно, так и духовно.
- Нужно быть гадателем, - сказал я, - чтобы понять, что ты имеешь в
виду, а мне это непонятно.
{24}
- Ну что ж, - отвечала она, - скажу яснее. Дело в том, Сократ, что все
люди беременны как телесно, так и духовно, и, когда они достигают известного
возраста, природа наша требует разрешения от бремени. Разрешиться же она
может только в прекрасном, но не в безобразном. Соитие мужчины и женщины
есть такое разрешение. И это дело божественное, ибо зачатие и рождение суть
проявления бессмертного начала в существе смертном. Ни то ни другое не может
произойти в неподходящем, а неподходящее для всего божественного - это
безобразие, тогда как прекрасное - это подходящее.
|
|