|
Философы Древней Греции - Платон - Апология Сократа - Страница 3 |
А вот и еще, как я узнал,
проживает здесь один ученый муж с Пароса. Встретился мне на дороге человек,
который переплатил софистам денег больше, чем все остальные вместе, - Каллий,
сын Гиппоника; я и говорю ему (а у него двое сыновей): "Каллий! Если бы твои
сыновья родились жеребятами или бычками, то нам следовало бы нанять для них
воспитателя, который бы усовершенствовал присущую им породу, и человек этот был
бы из наездников или земледельцев; ну а теперь, раз они люди, кого думаешь взять
для них в воспитатели? Кто бы это мог быть знатоком подобной доблести,
человеческой или гражданской? Полагаю, ты об этом подумал, приобретя сыновей?
Есть ли таковой, спрашиваю, или нет?" "Конечно, - отвечает он, - есть". "Кто же
это? - спрашиваю я. Откуда он и сколько берет за обучение?" "Эвен, - отвечает
он, - с Пароса, берет по пяти мин , Сократ". И благословил я этого Эвена, если
правда, что он обладает таким искусством и так недорого берет за с обучение. Я
бы и сам чванился и гордился, если бы был искусен в этом деле; только ведь я в
этом не искусен, о мужи афиняне!
Может быть, кто-нибудь из вас возразит: "Однако, Сократ, чем же ты занимаешься?
Откуда на тебя эти клеветы? В самом деле, если бы сам ты не занимался чем-нибудь
особенным, то и не говорили бы о тебе так много. Скажи нам, что это такое, чтобы
нам зря не выдумывать". Вот это, мне кажется, правильно, и я сам постараюсь вам
показать, что именно дало мне известность и навлекло на меня клевету. Слушайте
же. И хотя бы кому-нибудь из вас показалось, что я шучу, будьте уверены, что я
говорю сущую правду. Эту известность, о мужи афиняне, получил я не иным путем,
как благодаря некоторой мудрости. Какая же это такая мудрость? Да уж, должно
быть, человеческая мудрость. Этой мудростью я, пожалуй, в самом деле мудр; а те,
о которых я сейчас говорил, мудры или сверхчеловеческой мудростью, или уж не
знаю, как и сказать; что же меня касается, то я, конечно, этой мудрости не
понимаю, а кто утверждает обратное, тот лжет и говорит это для того, чтобы
оклеветать меня. И вы не шумите, О мужи афиняне, даже если вам покажется, что я
говорю несколько высокомерно; не свои слова буду я говорить, а сошлюсь на слова,
для вас достоверные. Свидетелем моей мудрости, если только это мудрость, и того,
в чем она состоит, я приведу вам бога, который в Дельфах. Ведь вы знаете
Херефонта. Человек этот смолоду был и моим, и вашим приверженцем, разделял с
вами изгнание и возвратился вместе с вами. И вы, конечно, знаете, каков был
Херефонт, до чего он был неудержим во всем, что бы ни затевал. Ну вот же,
приехав однажды в Дельфы, дерзнул он обратиться к оракулу с таким вопросом. Я
вам сказал не шумите, о мужи! Вот он и спросил, есть ли кто-нибудь на свете
мудрее меня, и Пифия ему ответила, что никого нет мудрее. И хотя сам он умер, но
вот брат его засвидетельствует вам об этом.
Посмотрите теперь, зачем я это говорю; ведь мое намерение - объяснить вам,
откуда пошла клевета на меня. Услыхав это, стал я размышлять сам с собою таким
образом: что бы такое бог хотел сказать и что это он подразумевает? Потому что
сам я, конечно, нимало не сознаю себя мудрым; что же это он хочет сказать,
говоря, что я мудрее всех? Ведь не может же он лгать: не полагается ему это.
|
|