|
Философы Древней Греции - Платон - Послезаконие - Страница 3 |
Наличие здесь души,
наделенной умом, является необходимостью, превосходящей все прочие
необходимости. Ведь она законодательствует как правительница, а не как
подвластная. Неизменное же, - когда душа, по совету наивысшего ума, избирает
себе наилучшее, - становится, согласно тому же уму, совершенством: даже адамант
не крепче этого совершенства и не более неизменен. Людям же доказательством
того, что звезды и все их движения обладают умом, надо считать постоянную,
длящуюся непостижимо долго, предписанную издревле тождественность их действий.
Звезды не меняют своего направления, не движутся то вверх, то вниз, не делают то
одного, то другого, не блуждают и не изменяют своих круговращений. Между тем
именно это многих из нас привело к обратному заключению, - будто звезды не имеют
души, раз их действия тождественны и единообразны. За этими безумцами
последовала толпа и предположила, что человеческий род обладает разумом и
жизнью, коль скоро он находится в движении, род же богов не обладает разумом ,
раз он всегда одинаково перемещается.
Ведь в действительности они вовсе не так малы, как это кажется; напротив, размер
каждой из них огромен. Этому стоит верить, так как это достаточно доказано.
Безошибочно можно мыслить Солнце, все в целом, гораздо большим, чем вся в целом
Земля. Да и все движущиеся звезды обладают удивительной величиной.
Сколь бы ни был ничтожен человек, ему надлежит высказывать ясные воззрения, а не
болтать вздор. [...] Имеет ли наше рассуждение смысл или вовсе лишено его, когда
мы прежде всего утверждаем, что есть два рода сущностей: душа и тело? То и
другое имеет много разновидностей, которые все несходны между собой; нет ничего
иного, третьего, что было бы общим этим двум сущностям. Душа отличается от тела:
она обладает разумом, а тело - как мы установили - не обладает; она правит, тело
подчиняется; она - причина всего, тело же не бывает причиной какого-либо
состояния.
Что касается богов - например, Зевса, Геры и всех остальных, - то их можно
распределить согласно тому же закону, лишь бы прочно было усвоено это учение. Но
первыми - зримыми, величайшими и почтеннейшими из богов, зорко все
обозревающими, - надо признать звезды и все то, что мы воспринимаем вслед за
ними.
Человек блаженный сперва поражен этим порядком, затем начинает его любить и
стремится усвоить его, насколько это возможно для смертной природы, полагая, что
таким образом он всего лучше и благополучнее проведет свою жизнь и по смерти
придет в места, подобающие добродетели.
И пусть никто из эллинов не пугается мысли, будто не следует заниматься
божественными делами, раз мы смертны; нет, надо думать как раз обратное, а
именно: божественное не лишено разума, оно знает человеческую природу и ведает,
что под влиянием его наставлений она последует за ним и усвоит то, чему оно
учит. А что божество наставляет нас - например, учит числу, счету, - это ему,
конечно, ведомо. Всех неразумней был бы тот, кто этого не знает. Ведь, как
говорится, он действительно не знал бы в этом случае самого себя, сердился бы на
того, кто в силах усвоить эти знания, не радовался бы, без зависти, успехам
того, кто благодаря богу стал благим.
|
|